Отзвуки серебряного ветра. Мы - были! Призыв - Страница 117

117

– Внимание всем! – раздался ниоткуда голос Командора. – Начинаем предстартовый отсчет. Корабль идет на форсаже. Всем, кто еще не сделал этого, срочно занять противоперегрузочные ложементы!

Монотонный механический голос начал обратный отсчет. Ана с волнением ждала старта, слегка побаиваясь, но какой-то странный азарт все прочнее обосновывался внутри нее, потихоньку вытесняя прочие чувства. «Восемь, семь, шесть, – сами собой повторяли вслед за механическим голосом губы. – Пять, четыре, три, два, один... Старт!» Какая-то могучая рука внезапно вжала девочку в ложемент так, что перехватило дыхание. Но в ту же секунду над ней появилось на грани видимости синеватое свечение. Появилось и без следа уничтожило навалившуюся тяжесть. Как жаль, что нельзя находиться в рубке и видеть все... Но Ана твердо знала, что настанет время, когда у пульта крейсера будет стоять она. Так будет. Во что бы то ни стало будет!

«Всем приготовиться войти в состояние эмосна, – раздался в голове Аны бесстрастный голос Тины. – Включаю!»

Ана хотела что-то сказать, но не успела. Ей вдруг необоримо захотелось спать, настолько, что девочка едва успела сладко зевнуть. Зевнула и провалилась в сон.

* * *

Илар внимательно рассматривал покрытый непроницаемыми тучами шарик инфернальной планеты. Похоже, там никогда не видели солнца и звезд. Впрочем, звезд бы они не увидели ни в каком случае – пылевое облако, в котором находилась система желтого карлика с единственной планетой, оказалось настолько плотным, что увидеть сквозь него что-нибудь можно было только, если очень повезет. Да и климат внизу, похоже, еще тот. Даже сквозь тучи Илар видел воронки смерчей, гуляющих по планете. Впрочем, населена была только небольшая область у экватора, огромное плоскогорье, возвышающееся над поверхностью на добрых восемь с небольшим километров. До этого плоскогорья смерчи не добирались.

– Син, что говорят детекторы? – обратился Командор к адмиралу, сидевшему у пульта в прямом подключении к главному биокомпу крейсера. Толстое, постоянно сокращающееся щупальце биосистемы приросло к его глазу, и старик периодически касался этого щупальца рукой, ласково поглаживая его.

– Спроси Эстарха, – проворчал тот. – Извини, занят, здесь такое творится, что едва держу стабильность гиперконтуров.

– Спрашиваю.

– На поверхности жизнь совершенно невозможна, – сообщил дварх. – Давление до тридцати атмосфер, жара до восьмидесяти градусов. Ураганные ветры до сотни метров в секунду. И смерчи. Только на плоскогорье относительная стабильность от нуля до плюс сорока. Лето длится девять десятых оборота планеты вокруг светила, зима теплая и короткая. Жизнь там весьма разнообразна, какая-то дикая смесь биологических видов – такое ощущение, что многие завезены с других планет.

– Мне не хотелось бы столкнуться с некоторыми образчиками этой жизни даже в боевом скафандре, – нервно передернул крыльями дракон. – Вот уж чудовища...

– Ясно... – пробормотал Командор. – Интересно, как люди в этом сумасшедшем мире вообще выжили? И как здесь оказались? Не похоже, чтобы они были местным видом.

– Кто может знать, кроме них самих? – хмыкнул Эстарх. – Если возьмем кого на борт, расспросишь.

– Мастер, я поднимаю вторую линию защиты, – донесся до Илара эмообраз Т’Сада. – Щиты не выдерживают. Инферно доросло до восьмисот единиц, боюсь, планета на грани распада.

– Поднимай, – мрачно ответил маг. – И держи наготове еще одну. Я сейчас попробую посмотреть окрестности в других диапазонах. Не обращайте на меня внимания некоторое время, придется уйти из тела.

Дракон молча кивнул, Эстарх что-то невнятно буркнул. Тело Мастера, сидевшего в кресле неподалеку от пульта, подернула сеточка черных молний, его глаза стали похожи на два провала Тьмы. Затем целый клубок разноцветных энергетических нитей почти полностью скрыл мага от постороннего взгляда. Сам Илар в это время уходил в сторону от дварх-крейсера, впервые за сотни и сотни лет задействуя высшие уровни подвластных ему сил. Он сминал инфернальное излучение и делал его прозрачным, пытаясь понять, что происходит внизу, откуда взялся этот кошмар.

Из ментала планета выглядела неровной, казалось, от нее отбиты огромные куски, в местах сломов копошится что-то мерзкое, серо-багровое, склизкое. Маг поднялся еще на три уровня выше и попытался всмотреться в один из разломов. Источник силы, живущей чужой болью и смертью. Семь выходов на поверхность, откуда изливалось мертвенное излучение, покрывали несчастную планету сеткой ужаса.

Морщась от отвращения, Илар обратил внимание на населенное людьми плоскогорье и едва сдержал мысленный вопль. Почти повсеместно там кого-то мучили, кого-то убивали, кто-то страдал и кричал от боли. И отчаяние, мертвенное отчаяние покрывало плоскогорье, от этого отчаяния хотелось бежать, куда глаза глядят. Все эти страшные чувства захлестывали мага, щиты трещали под их напором и едва выдерживали. Он попытался найти хоть какие-нибудь источники любви, доброты, радости. Ни единого... Такое ощущение, что в этом страшном мире вообще нет никого, способного любить. Не любящего, а хотя бы способного на это...

Командор ввел себя в еще более глубокий транс и снова тщательно прощупал планету, пытаясь найти хоть одного просто доброго человека, ради которого стоило щадить эту клоаку зла. Не нашел. Что ж, нужно выходить. Высаживаться сюда смысла не имеет, спасать здесь некого. Несущих другим боль и ужас Илар за разумных существ давно не считал.

Т’Сад, внимательно и встревожено наблюдавший за Мастером, увидел, что клубок разноцветных молний, в которые тот превратился, снова начал обретать очертания человеческого тела. Вот уже только темные провалы вместо глаз, вот эти провалы постепенно становятся знакомыми до боли серыми глазами. Командор зажмурился и некоторое время сидел молча. Затем скрипнул зубами и приказал:

117